Валерий Тишков, руководитель института этнологии и антропологии РАН:
- Согласен, что сфера национальной политики, межэтнические отношения – это сложная, чувствительная сторона нашей общественной жизни, и поэтому принятие политических решений, выработка правовых норм исполнения программ, реакция на кризисные ситуации, они требуют здесь научного обеспечения, профессионального мониторинга и экспертизы. Здесь не всё в порядке. Я сделаю несколько предложений.
Во‑первых, до сих пор всё‑таки нет согласия между учёными по некоторым фундаментальным вопросам понимания природы нашего государства и Стратегии национального строительства. Некоторые эксперты до сих пор понимают под последним сугубо этно-национальные проекты, сохраняют старые концепции о самоопределении исключительно на этнической основе, да и, в общем‑то, с трудом порой воспринимается концепт гражданской нации. И мои коллеги-учёные есть, которые до сих пор увлечены прежде всего поиском межгрупповых различий, этнографической уникальностью, как можно более древних корней у каждой национальности, и здесь мы недостаточно делаем для того, чтобы изучать, пропагандировать историко-культурные и духовно-ценностные общности граждан страны, хотя общего среди россиян гораздо больше, чем различий.
Надо сказать, что и всякие этногенетические мифы, «самопальное» расоведение и некоторые другие эзотерические версии присутствуют и заполоняют наши книжные киоски, медийное пространство, и отсюда плодится нетерпимость, на этом зиждется индоктринация в пользу экстремистского насилия, межрелигиозной и межэтнической розни. Поэтому я предлагаю создать комплексный научный совет по этноконфессиональным отношениям при президиуме Российской академии наук – кстати, когда‑то, в советское время этот совет существовал, – чтобы он объединил ведущих учёных, практиков в этой области, представителей Академии и вузов, региональных и республиканских научных центров. В принципе президиум РАН может принять такое решение, но рекомендации нашего Совета, тем более поручения Президента, здесь были бы очень значимы.
И второе. В современной науке и высшем образовании дисциплина антропология и этнология довольно мощно присутствует во всех крупных странах, особенно со сложным составом населения – от США и Канады до Китая и Индии, – и представители этой профессии представлены в штатах государственных служб, крупных корпораций, зарубежных посольств. Есть даже вообще требования, чтобы антропологи или этнологи были в штате, скажем, посольств или крупных ресурсодобывающих корпораций.
Четыре года назад, – здесь нет Андрея Александровича Фурсенко, – когда он был министром, мы открыли это направление подготовки в высшей школе специалистов – антропология и этнология. Но с тех пор как‑то немножко здесь у нас увяло, поскольку происходило объединение вузов, объединение и укрупнение направлений, и антропология с этнологией опять ушли на задний план. Я бы предложил, во‑первых, включить в перечень профессий нашей страны профессии этнолог и антрополог. Такая профессия присутствует во многих странах, можно свериться с этой ситуацией. Ну и подумать о том, как, может быть, создать какой‑то центр подготовки в области как раз этноконфессиональных отношений специалистов и для госслужбы, и не только для государственной службы.
Третье предложение касается законодательной, правовой сферы. У нас в принципе после 99‑го года не было принято ни одного самостоятельного закона в этой сфере. И, мне кажется, сейчас есть возможность и потребность принять федеральный закон рамочного характера, скажем, под условным названием «Формирование российской идентичности» или «О принципах формирования российской идентичности и основах этнокультурного развития в России». Или же можно создать временную президентскую комиссию по выработке и утверждению российской идентичности. Хотя мы сегодня говорили, что ситуация в целом неплохая, но работа здесь постоянная необходима, и наполнять нужно содержанием эту сферу нашей жизни.
Четвёртое. К нормативно-правовым аспектам реализации Стратегии относится вопрос также законодательного закрепления в области этнологической экспертизы. Поскольку в условиях создания государственной системы мониторинга, о которой говорил Баринов, деятельности ресурсодобывающих компаний, жилищного и дорожного строительства, освоения территорий с экстремальной природной средой необходим федеральный закон об этнологической экспертизе, в котором прописаны были бы нормы, права и обязанности по части предоставления, сбора и использования информации о ситуации и проблемах в данной области, об обязанностях выполнения данной экспертизы при реализации крупных хозяйственных и военно-стратегических, культурно-образовательных проектов, освоении месторождений и так далее. Эта практика соответствует международным нормам и рекомендациям, она апробируется в нашей стране, но пока для этого нет никакой правовой базы. И всё‑таки, поскольку есть случаи пренебрежения интересами и правами местных сообществ и некоторых этнических групп, особенно проживающих в уязвимой экологической среде, это может в любой момент стать причиной напряжённости и кризиса.
И последнее – немножко за пределами того, чем я занимаюсь, вопросами идентичности, духовно-нравственным аспектом нации и строительства, – я хотел бы сказать, что национальное единство обеспечивается не только в сфере самосознания, но и в сфере мобильности и коммуникативных связей граждан одной страны.
Когда‑то я занимался историей Канады, две мои первые диссертации были по этой теме, я узнал, что канадцы считают рождением своей нации время постройки в начале прошлого века двух параллельных железнодорожных линий, от Атлантики до Тихоокеанского побережья, которые связали разные регионы страны. И для ощущения себя единым народом и восприятия Родины нам необходимые скоростные и другие магистрали между крупными российскими городами, и одной Транссибирской магистралью здесь не обойтись. Этот проект пространственной связки нации, он не менее важен, чем духовные и культурные скрепы.
И здесь есть ещё одна часть этого вопроса в Стратегии нации и строительства в такой реальной сфере, а не только в сфере самосознания. Будучи самой большой по территории страной в мире, мы не можем создавать ситуацию, когда очень значительная – сейчас это уже 15 процентов населения – часть населения сосредотачивается в одном, пусть даже столичном городе. Есть что‑то неправильное в том, что наш строительный мост заманивает по всей стране граждан с 2–3 миллионами рублей покупать квартиры в Москве и Подмосковье, вместо того чтобы развивать жилищное строительство в других регионах страны. То, что центр столицы обрёл новое благоустройство, – это хорошо, но то, что древнерусские города и деревни Подмосковья, стародачные посёлки почти раздавлены десятками многоэтажных новостроечных комплексов, в которые заселяются активные жители от Кавказа до Камчатки или их дети, – это не очень правильно и для межнациональных отношений в будущем может быть чревато конфликтами. Этот вопрос нужно обсуждать, принимать решение не только с точки зрения коммерческой прибыли и сугубо экономических расчётов, а с точки зрения здорового и стабильного развития нашей нации.
Из выступления на заседании Совета по межнациональным отношениям при Президенте РФ: http://kremlin.ru/
